10 сентября 1943 года части 44-й армии Южного фронта, 4-го Гвардейского Кубанского казачьего кавалерийского корпуса при поддержке моряков Азовской военной флотилии освободили от нацистов город Мариуполь - ключевую военно-морскую базу противника на Азовском море. 

Изначально план командования предусматривал высадку трех десантных отрядов численностью от 120 до 160 бойцов с целью разгрома гарнизонов врага на побережье - в районах Ялты, Мелекино и Песчаное с последующим захватом мариупольского порта. Первыми в районе Ялты на берег высадились бойцы 384-го отдельного батальона морской пехоты во главе с капитаном Ольшанским. Однако катера, на которых готовились к высадке два других отряда, были обнаружены береговой охраной и высадка основной группы десанта была перенесена. Рота Ольшанского попала в окружение и более суток отбивала атаки врага. Меж тем основные силы десанта, высадившись на азовский берег, к утру 10 сентября захватили Мелекино и Песчаное, где ими было уничтожено до двухсот румынских солдат. Оставив группу прикрытия из 13 человек - они все погибнут, и до сих известно имя лишь одного из 13 морских пехотинцев, уроженца Харьковской области младшего лейтенанта Полешко Никифора Федоровича, десантники двинулись в сторону города и к полудню 10 сентября овладели портом Мариуполь, где к ним подошли вышедшие из окружения бойцы отряда капитана Ольшанского. В порту противник вновь атаковал морских пехотинцев. Бросив в бой карательный отряд СС, немцам удалось оттеснить морскую пехоту к судоремонтному заводу.  

Но к тому времени на окраины Мариуполя уже вышли бойцы 130-й стрелковой дивизии. Враг бежал из города, оставив здесь, как говорится в документах, до 600 трупов своих солдат, тысячу вагонов порожняком и десятки вагонов с зерном.  

“Утром во двор вбежала первая группа наших солдат, - вспоминала врач больницы завода имени Ильича Маргарита Воронина-Лебедева. - Радости не было предела. Мы их целовали, качали, плакали… Радость была настолько огромна, что, когда через несколько часов я узнала, что моя квартира сгорела и я с семьей осталась без вещей, мне ничего не было жалко”. 

«Что собой представляет сегодня некогда шумный, богатый, красивый приморский город? - описывал увиденное им в Мариуполе спецкор газеты “Известия” Никитин. - Мы объехали его вдоль в поперек. Перед нами открылись картины, леденящие кровь. Мариуполь разорён, разграблен. Уничтожены не только крупные общественные здания, как, например, театр, больница, но и большая часть жилых домов. Разрушены цеха завода им. Ильича и «Азовстали», взорваны мартены, домны, сгорел коксохимический комбинат».  

«Этот город когда-то считался самым весёлым в Донбассе. Приморский, зелёный, вечно смеющийся, вечно поющий Мариуполь. Этот город снова будет самым веселым в Донбассе», - был уверен вошедший в Мариуполь вместе с бойцами 44-й армии писатель Борис Горбатов. 

В городе ещё тушили пожары, а в Москве нарком чёрной металлургии Иван Тевосян уже подписал приказ по заводу «Азовсталь»: «Немедленно приступить к работам по восстановлению агрегатов, производственных цехов и сооружений. Для обеспечения руководства основными участками немедленно откомандировать на завод «Азовсталь» работников согласно приложению». 

В ночь на 12 сентября все работники, «согласно приложению», на грузовике прибыли в Мариуполь и рано утром были на заводе. Уже 11 сентября в городе начали работать школы. Через две недели было полностью восстановлено водоснабжение, через 15 дней возобновил работу хлебозавод, через 30 дней заработала мартеновская печь на заводе Ильича, через 60 дней завод дал первую плавку.  

Мариуполь медленно возвращался к мирной жизни.