82 года назад, 5 декабря 1941 года войска Калининского фронта генерала Ивана Конева, а 6 декабря - Западного фронта генерала Георгия Жукова и Юго-Западного фронта маршала Семена Тимошенко перешли в контрнаступление под Москвой. Командир взвода Яков Сачко так вспоминал о том дне: «Тогда в первый раз я увидел в действии наши «катюши». Сотни красных ракет летели в небо. Зрелище было потрясающее. Еще «катюши» не закончили стрельбу, дали сигнал: «В атаку!» К удивлению, немец почти не оказал сопротивления: артиллерия «вдарила» по тылам, затем по переднему краю, потом снова ударили «катюши». В бинокль наблюдали панику в рядах немцев. Мы быстро достигли окопов противника, наша радость было неимоверной». И уже на следующий день, 6 декабря рядовой немецкой армии Фортгеймер писал домой: «Дорогая жена! Здесь ад, русские не хотят уходить из Москвы. Они начали наступать, каждый час приносит страшные для нас вести. Холодно так, что стынет душа. Вечером нельзя выйти на улицу - убьют. Умоляю тебя - перестань мне писать о шелке и резиновых ботинках, которые я должен был привезти тебе из Москвы. Пойми - я погибаю».

Несмотря на то, что немецкое командование получало данные разведки о том, что советские войска готовятся нанести ответный удар, ослепленное идеей о собственном величии оно просто не желало в это верить.  4 декабря, когда наши подразделения уже выходили на исходные позиции для марш-броска, командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал фон Бок еще считал, что «боевые возможности противника не столь велики, чтобы он мог этими силами начать в настоящее время большое контрнаступление». В Директиве Верховного командования сухопутных войск Вермахта, составленной 18 февраля 1942 года, об этом дне сказано так: «5 декабря 1941 года наступила русская зима с неожиданным похолоданием до минус 30 градусов. Это нанесло тяжелый удар по измотанным боями войскам, которые, не имея зимнего обмундирования и нужного снаряжения, без подготовленных к зиме оружия и техники располагались на открытой местности вдали от баз снабжения и вынуждены были вместо решающего наступления немедленно перейти к обороне».

Действительно, температура в Подмосковье опускалась до -32 градусов, но только с 29 до 31 декабря. С 4 по 7 декабря морозы держались на отметке -20 градусов, а 9 декабря, когда немцы уже отступали по всему фронту, температура поднялась почти до 0 градусов! Поэтому миф о жестоких русских морозах не более чем отговорка и стремление свалить собственный просчет на погодные условия. Ведь уже в середине ноября были дни, когда градусник показывал -18, но немецкое командование не сделало из этого соответствующих выводов.

Правда состоит в том, что мороз и глубокие сугробы мешают не столько обороняющимся, сколько атакующим. И тем значительнее подвиг, совершенный нашими солдатами в холодные декабрьские дни 1941 года, которые сделали почти невозможное, от подмосковных деревень пройдя до Берлина, Вены и Белграда.