Я, Новикова Анна, в данной работе с огромным желанием хочу рассказать про уникальные вещи, оставленные нам моим дедом, ветераном Великой Отечественной войны, орденоносцем, Махаевым Николаем Ивановичем, которые мы бережно храним и считаем бесценными семейными реликвиями. Среди них почетное место занимает его рукопись, в которой дед, родившийся в начале 20 века в многодетной семье простых крестьян, перечисляет поименно всех своих предков вплоть до 5 поколения! Вот, что он пишет. «На склоне лет своих не всё можно вспомнить, что было в жизни, но всё-таки вспомнить многое есть чего, о чем забыть нельзя. Родился я в 1913 году в Московской губернии Звенигородского уезда Перхушковской волости селе Большие Вяземы. Дом в селе Большие Вяземы был построен давным-давно, до нашествия Наполеона за 12 лет. Строил его, по рассказам отца и тети Кати пра-прапрадед Артамон. В этом доме из поколения в поколение жили пра-пра-прадед Артамон, пра-пра дед Михаил Артамонович, прадед Тимофей Михайлович, дед Павел Тимофеевич, после Павла Тимофеевича жили мой отец Иван Павлович, где мы тоже росли в детстве. Сам дом издавна был построен каменный под железной крышей, к нему прилегали хорошо вырубленные сени и крыльцо». Найденные нами в этом году в Московском архиве метрические записи подтверждают слова деда. Его пращур Артамон Алексеевич действительно жил на рубеже 18-19 веков, был он 1769 года рождения. «Отец мой Иван Павлович, потомок крестьянина, имел по тому времени начальное образование сельской школы, окончив её с отличием, за что имел свидетельство отличий и похвальный лист. Вся жизнь его была заполнена нелегким крестьянским трудом, который начинался с рассвета и длился до поздней ночи во все остальные дни, кроме больших праздников: Пасхи, Рождества и Николы. Тяжелая нужда… С поздней осени и всю зиму отец и мать занимались корзиноплетением, так как в то время почти все жители Звенигородского уезда занимались этим кустарным ремеслом. Делали себе погремушки, гарнитуры, горшки для цветов, плетеные кресла, стулья, всё это делалось с большим искусством и красотой. Готовые изделия частники отвозили в Москву и продавали на рынках Сухаревки, Тишинки, Цветном бульваре и Тверской. На вырученные деньги покупали продукты, одежду и другие расходы. Ремесло тоже давалось нелегко, за этим изделием просиживали с раннего утра до поздней ночи. К этому ремеслу привлекали меня и брата Павла. Мать Мария Михайловна была физически очень сильным человеком, выполняла всю тяжелую физическую нелегкую мужскую работу: косила, пахала, пилила дрова, она была неграмотной, но боевой женщиной, немного даже было у нее озорства». В одной из тех самых упомянутых дедом корзин, сплетенной в тяжелые годы лишений детскими руками, он хранил свои фронтовые награды, трофеи, документы, метрики и старые фотографии, перебирая и рассматривая которые можно прикоснуться к истории рода нашей семьи и как на машине времени перенестись в далекие огненные военные годы... Отучившись в начальной школе, дед получил профессию столяра. В 1935 году был призван на два года в ряды Красной армии, службу проходил в артиллерийских частях в Минске. «За два-три года до войны, после срочной службы я приехал в Глухово. Да так и остался насовсем. Работал воспитателем в ФЗУ комбината. На западной границе тогда было неспокойно. Вскоре меня вызвали в горвоенкомат и направили на переподготовку в Ленинградское военное училище. Так и получил я звание лейтенанта». После службы в армии дед работал на Глуховском хлопчатобумажном комбинате имени Ленина: воспитателем и заведующим клубом в школе фабрично-заводского училища, начальником подведомственного пионерского лагеря и даже фрезеровщиком в цехе. В ноябре 1938 года за образцовое отношение к работе и воспитание учащихся, живущих в общежитии школы Глуховского комбината, деду была объявлена благодарность. И вот одним страшным утром – 22 июня 1941 года – началась Война. «Босоногим пацаном шел я рядом с матерью пешком из Глухова в городской военкомат. Провожали мы тогда старшего брата на фронт. На второй день после объявления войны. А вот я повестку получил через два часа после выступления по радио Молотова. Подсыпал в кисет махорочки, бросил в рюкзак кружку, ложку, бритву и отправился на пару с супругой в город. На другой день мы уже получили распределение, винтовку и сапоги. И отправились в эшелоне на Оршу. Можно сказать, на самую передовую линию фронта...» … на Брянский фронт. Поначалу настроение в эшелоне было бодрое, многие планировали в скором времени праздновать победу. Но до места назначения состав не добрался – попал под бомбежку. Людей высадили в лес. «В первый настоящий бой я вступил на Орловско-Курской дуге, где проявилась вся сила и мощь нашей Советской армии. А до этого, если честно, мы только драпали от немцев. Бывало, бежали по 30-40 километров в день. Почти до Ельца гнал нас фриц. Потом как-будто кто-то спохватился, и наше бегство остановилось. В Тамбове сформировали нас по частям. Меня назначили начальником связи дивизиона 166 отдельного зенитноартиллерийского дивизиона 837 артиллерийского полка 307 стрелковой дивизии 13 Армии. В моем подразделении было 40 воинов. Мы устанавливали связь в пределах до 15 километров». Не успел прадед освоиться на новом месте, как сразу попал под бомбежку: первым убило командира дивизиона, все орудия разбомбили. «Я обращаюсь к командиру части, прошу пополнение. Он схватился за кобуру и закричал: «Идите, выполняйте приказ!» Это, пожалуй, и стало моим настоящим боевым крещением. Обстановка того времени заставляла нас быть злыми и мужественными. Приказ был: не отступать и не сдаваться!» 12 февраля 1943 года при устранении неполадки в связи у деревни Брусовое дед попал под обстрел с самолета и был легко ранен – в пятку. 11 марта 1943 года он был награжден первым орденом «Красная звезда». В наградном листе командир так описал его подвиг: «26 января 1943 года перед прорывом переднего края обороны противника лично сам захватил языка – чехословацкого чиновника, что помогло выяснить расположение и численность войск противника. С развитием боя товарищ Махаев следовал с батареями и налаживал связь. 28 января 1943 года во время взятия станции Касторная-Узловая товарищ Махаев со взводом связи восстанавливал связь. В это время на взвод напала группа автоматчиков противника. Взвод под командованием товарища Махаева отбил группу автоматчиков. В этом бою уничтожено 15 вражеских солдат и связь была восстановлена в срок, что помогло командиру дивизиона управлять огнем батарей». 30 ноября 1943 года прадед получил тяжелое огнестрельное ранение правой лопатки с повреждением кости и правой голени. Пуля не дошла до сердца каких-то несколько миллиметров... С фронта до госпиталя ехал месяц. После 3 месяцев лечения в госпиталях он продолжил службу на 3 Украинском фронте в 456 легко-артиллерийском полку 26 легко-артиллерийской Новобугской бригады прорыва начальником связи дивизиона. «После боя или очередной бомбежки связь почти всегда выходила из строя, а без нее артиллеристам нельзя. Нередко нам, связистам, приходилось под огнем пробираться на линию, восстанавливать связь». 17 сентября 1944 года дед был награжден вторым орденом «Красная звезда» – за выполнение особо важного задания при проведении ЯсеневоКишиневской наступательной операции по освобождению Молдавии: «В бою 25 августа 1944 года в районе Лопушино Молдавской ССР, когда противник неоднократно с разных сторон крупными силами пехоты и кавалерии атаковал наши боевые порядки, товарищ Махаев правильно расставил все силы и средства связи и во все время боя обеспечивал её беспрерывную работу. Рвалась линия – работала рация, но связь с батареями и штабом не прекращалась, что обеспечило командованию управление боем. Когда группа противника просочилась в деревню в район штаба дивизиона, товарищ Махаев собрал всех свободных бойцов управления дивизиона и организовал круговую оборону штаба, а затем участвовал в окружении и уничтожении прорвавшейся группы противника. Товарищ Махаев сам из личного оружия убил 12 немцев и 9 взял в плен». Позднее дед освобождал Румынию, Болгарию, Югославию, Венгрию. О тех событиях напоминают медали: «За взятие Будапешта», «За взятие Вены». «Победу встретил я в Австрии. Весельчак был у нас старшина! Раздобыл где-то и приволок в монастырь, где размещалась наша часть, бочку виноградного вина. Было чем отметить радостный день». После войны дед работал воспитателем, транспортировщиком, заведующим складом и помощником директора ремесленного училища. За высокие производственные показатели и трудовые успехи в 1957 году ему дважды объявляли благодарность и наградили почетной грамотой. Свою трудовую деятельность Николай Иванович завершил 16 июня 1989 года на родном Глуховском хлопчатобумажном комбинате. Вот уже 20 лет, как деда нет с нами, однако память о нем и его подвигах живет в наших сердцах и в семейных реликвиях в той самой плетеной корзине ручной работы из Звенигородского села Большие Вяземы…